Признайся, ты нарочно это сделал.»
«По крайней мере, я не складываю оригами и не выписываю «слезливых» писем.»
«То есть жаловаться на меня Освальду ты считаешь более достойным?»
«А как еще от тебя избавиться?!»
Некоторое время в голове Эда царила тишина.
«Нет. Тут что-то другое. Если бы причина была в моей назойливости, ты начал бы избегать Освальда еще раньше. Все дело в сегодняшнем... назовем это «противостоянием». Тебя ведь потянуло к нему.»
«Вовсе нет!»
«И кого ты пытаешься обмануть? Я ведь не осуждаю. Мне нет дела до памяти святой Изабеллы и преданной дружбы. Просто признай что там, в переулке, ты его захотел, Эд.»
«Чтобы ты окончательно мог затопить меня поддевками?»
«Нет, глупый. В этом ведь нет ничего унизительного - хотеть можно и того, кто ненавистен. Это ведь подчиняет.»
«Не самый благородный триумф. Я не собираюсь использовать влечение Освальда, как оружие.»
«Да и незачем. Эта война давно выиграна, Эд. Я лишь предлагал насладиться властью. Обладанием. Только представь, каково это с Освальдом... схватить, впиться в губы. Не сомневаюсь, он потерял бы дар речи, а потом застонал бы тебе в рот от страха и счастья. Выгибался бы к тебе, боясь обнять крепче, отчаянно пытался бы прижаться, стеснялся бы своего живота, своей слабости, своей податливости. Отдался бы тебе на растерзание целиком и без тени протеста.»
«Нам. Или будешь отрицать, что тоже этого хочешь, после того, как все это описал?»
«О, а ты готов делиться?»
«Ты делишь сердце неубитого Пингвина.»
«Не думаю. Освальд был бы на седьмом небе, если бы ты сегодня не отступил и сделал с ним все, что заблагорассудится.»
«А потом он бы ненавидел нас, за то, что позволил так с собой играть.»
«Это уже другой разговор. Да и какая тебе разница?»
«Это жестоко.»
«А разве не ты твердишь, что он тебя раздражает? Что не можешь его простить?»
«Неважно, как я отношусь к Освальду. Это противоречит моим принципам.»
«Ты просто лицемер, Эд. Или находишь более приятным дразнить его, оставляя ни с чем.»
«Я не хотел дразнить Освальда.»
«Но будешь.»
«Вот за этим я и собирался ограничить наши встречи!»
«По мне так это более жестоко вначале следовать за ним по пятам, а потом оставить в одиночестве.»
«Это не было нарочно. Но ты прав. Лучше будет прекратить это прямо сейчас.»
«Ох, так беспокоишься за пингвиний покой?»
«И вовсе нет!»
«Значит, просто боишься поддаться собственному влечению."
(С)
Эд, сдайся! Сдаться желанию по собственной воли - есть высшее проявление воли, ты об этом сам говорил! Сдайся, чувак, просто не борись, не опирайся. Это ж так приятно, больше не бороться, отпустить контроль, ДА РАЗРЕШИ УЖЕ СЕБЕ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!!!