почему люди тупеют в эмиграции, все имхо, конечно же)смотрел я вчера спектакль про эмигрантов, и вспоминал собственную жизнь в Италии.
собственно, я уже говорил, но повторюсь: советскому человеку не свихнуцца в эмиграции крайне непросто. уверен, у каждого из нас есть знакомый, который удачно "свалил из этой страны" (с) или вышел замуж за иностранца, а щас живет и в хуй не дует. всем рассказывает, как он/она счастлив/а, и нет нет, да и попрекнет в чем-то свою совеццкую страну. раньше я ими восхищался, ах какие молоццы, ах как хорошо социализировались, аж русский язык позабывали, умницы, что в русских гамазинах не шатаюцца, и гречку по всему милану не шукают, а щас я все больше и больше подозреваю их в пиздежах и провокациях.
начнем с определения понятия эмиграции, т.к. эмиграцией можно назвать все, что угодно. к примеру, мой переезд из Кривого Рога и Италию я считаю хардовой эмиграцией, свой же переезд в Москву я считаю репатриацией, хоть вы меня разорвите. отправьте меня в западную украину, и там я буду эмигрантом и москалем, отправьте меня в Беларусь, и я не особо замечу изменений, разве что арифметика моя прокачаецца от счета в цен в миллионах. то есть, как по мне, эмигрировать - это резко сменить среду на противоположную по языковому и культурному признаку. вот именно в таком порядке, потому что определяющую роль играет язык. как ни крути, а это очень очень уныло, когда некому пересказать шутку с башорга. и даже если ты ее переведешь, о крутой лингвист, то ее никто не поймет в силу особенностей культурных.
и вот, он, эмигрант постсовеццкий, инженер по образованию, попадает в водоворот развалиющегося совеццкого союза, теряет работу, идет на рынок продавать пирожки, чуток тупеет от этого, и уезжает на заработки за границу. или же у доярки Глаши умирает корова, детей кормить нечем, и Глаша, поцепив на себя образок, отправляецца за границу. еще есть вариант, что вы круты и охуенны, что вас приглашают возглавлять новый филиал в Ницце, но, будем честны, такое бывает в основном за кмпешечке и задолбалях. ну в общем, вот они все трое - инженер, Глаша и филиалист переезжают в Италию, окей. первые пару месяцев они ищут/осваивают работу, шатаюцца по местным достопримечательностям, звонят каждые три часа маме в постсоюзы, фотают церкви и прочие европейские развалины, пробуют удивительное прошютто крудо, и подмечают, что то, что им всю жизнь выдавали за пиццу, с пиццей не имеет ничего общего. всем троим заебись, ибо по сути они чувствуют себя туристами. а дальше, как спадет волна первого восхищения, все трое пытаюцца как-то социализировацца, сказать "я есть, я тут", завести друзей, в конце концов, просто дает знать о себе одиночество. европейцы сами по себе незлые, поэтому охотно щебечут о погоде и прочей хуйне и с дурой глашей и с инженером, и с интеллигентным филиалистом. пару месяцев все трое живут, ощущая себя неибацца успешными чуваками, у которых куча иностранных друзей и поклонников, и даже, возможно, считают себя счастливыми. на вопросы родичей честно отвечают "да, мне в италии заебись", и верят себе. ок, время идет. у всех троих в жизни случаюцца проблемы и радости, и тут все трое понимают, что хуй им, а не поддержка от итальянских друзьяшек. не потому, что итальяшки мудаки, а потому что проблемы эмигранта - то штука специфическая.
- Фернандо, у меня случилось большое каццо, - говорит Глаша, - у меня истекает рабочая виза/у меня болит нога дойти до супермаркета за городом (в центре ашанов нет, есличо)/у меня заболела дочка в Жмеринках/прочее.
- оо, мне жаль.
все! ему будет жаль, возможно даже искренне, но Фернандо в душе ниибет, схуялле вы переживаете из-за визы, больной ноги и дочки в Жмеринках. ведь по его, фернандовскому мнению, все легко решить - сходи обнови визу, впрыгни в свою машину да поезжай в ашан, вышли дочке открытку. он не понимает всего трагизма ситуации, ощущения, что ты один на один с огромной чужой страной, где все непривычно, все не так, и то, что кинкало первые месяцы, сейчас кажецца трагичным и вражеским. и тут, что инженер, что Глаша, что филиалист, начинают искать отдушины кто где - обычно инженер шатаецца в русских гамазинах в поисках гречки, на которую ебет и плачет, филиалист идет на русские форумы и обливает слезами клавиатуры, попутно завешивая совеццкими флагами свою однуху, арендованную для него конторой, а дура глаша, не имея большого ума, заводит роман с марокином, который типа как тоже эмигрант, и типа понимает ее страждущую русскую душу. и похуй Глаше, что марокин вырвался из своей строгой страны и его таращит во все стороны, от ебливого разврата до разврата алкогольного. в общем, все трое начинают сходить с ума, попутно пытаясь общацца втроем, типа как бы "в совеццкой тусовке". первые месяцы им весело втроем, филиалист смотрит на глашу и думает "ну хоть какая подруга", инженер начинает бухать с глашей и марокином, и по чуть чуть пропивать все мозги, глаша давно пошла по рукам, филиалист учит наизусть все совеццкие гимны и заставляет глашу с инженером себе подпевать, все трое заебались чужим языком и чужой культой, все трое устраивают шашлык на главной миланской площади, нахуярившись водкой из русского гамазина. филиалист, интеллигентный чувак, приученный к цезарю с креветками, жрет гречку на радость лене миро, и рыдает в соборе итальянской богоматери. кончаецца первый год эмиграции, все сходят по чуть чуть с ума. при этом стоит напомнить, что из них троих только филиалист работает по специальности, инженер же обычно шьет кофты на швейной фабрике, а глаша работает сиделкой при старой итальянской синьоре. все трое уже не общаюцца, встречаюцца только в русском гамазине, покупают Алену за три евро 50 грамм, косо смотрят на глашу и расходяцца. Глаша - к тунезийцу, филиалист - в офис, который уже проклял, инженер - домой бухать под верку сердючку на канале Цвай-Тиви, спижженого у Германии. все трое давно не читали книжек, ибо в продаже одна донцова, а читалок у них, бедных, в 2000ом году еще нет. филиалист в офисе вместо работы катает в бложике душераздирающие посты о родине, глаша молча глотает слезы, разговаривая с дочкой в автомате, инженер читает донцову и бухает все больше и больше. все трое ни с кем не общаюцца кроме "привет-пока", все трое ничо не читают и ничо не смотрят, все трое мечтают пожрать свежей селедки, а в русском гамазине покупать ее стремно, т.к. минибусы держат на таможне по 10-16 часов, а рефрижираторов в европе полторы штуки, да и те у словенов, а не у русских умняшей. идет второй год эммиграции, и, собственно, все трое по чуть чуть сходят с ума. тут филиалист посылает все нахуй и улетает в Питер к маме и сестренке, инженер попадает к карабинерам за пьяные песни в нетрезвом виде и те же шашлыки на главной площади, а глаша уже давно знаменитая баба в мусульманском квартале.
да, вот так, все тлен.
поэтому, когда я читаю где-то "да вот выучусь/вырасту и свалю из этой страны" (с) или "а вот в европе все по-другому", или "а вот в европе платят больше" и прочее, у меня так бомбит, вы бы знали.
и да, чо это я все тут понаписал - в эмиграции тупеют сердцем и душой, превращаюцца в хуйло, делаюцца проблядью. не все и не всегда, но процентов 80 эмигрантов таращит по схеме, которую я написал в 80 процентах случаев. поэтому я считаю хардовую эмиграцию злом, и, когда я услышал в спектакле "забери меня в Россию" - это было как ножом по ране, чесслово, насколько ж знакома мне эта боль.
все тлен, пойду поем))