собственно, постегпопивая таблеточки, жалея себя, сокрушаясь о том, что никто меня не хочет взять на ручки, больного маленького Ната, и доделывая последнюю на этой неделе фуру, я невольно вспомнил о том, что я все никак не напишу пост про свои похороны. болеть, так уж пиздострадая, решил я, отложил недоделанную поставку, заебашил себе грудной сбор (ладно, брешу, это кола), и сел в бложеги писать постег о похоронах.
короче, дело было так. недавно я смотрел фильм Том-Ям на ферме, где кено начинаецца с того, что главный герой хоронит своего любовника (это не спойлер, а кусок аннотации, есличо, моя совесть чиста), так вот, смотрел я это, и так мне было скучно аж капец, думы мои понеслись по кочкам и я стал думать о том, какими могли бы быть мои собственные похороны.
с деццтва я частенько любил продумать момент своих похорон. обычно это происходило, когда я на кого-то обижался, тогда я сидел в углу, представлял, как я трагическо умираю и все вокруг внезапно жутко раскаиваюцца, что обидели меня, маленького Ната, бабушка начинает рыдать "ой шо ж я дитине гулять за домом не разрешала, ой померла така малинька, ой гулять уже не буде, ни за домом ни спереди дома ауууу", более интеллигентная мама в моих мечтах была более сдержанной, и тихо роняла слезы на крышку гроба, заламывая руки. ей полагалось "почернеть с леца", и "горе выбелило волоса", "дрожащими руками поправляла прядь на лбу дочери" и прочие крылатые фразы, которых я тогда в 13 лет начеталсо) ебанутой бабе Оле, которая любит пафос еще больше, чем я в 13 лет, полагалось неизящно падать на гроб своей большой грудью, выть в голос малопонятные вопли, ну и вообще, работать плакальщицей, чо. моим одноклассникам полагалось стоять вокруг гроба с красными от стыда лбами и бледными от горя лицами. как красное и белое могло быть совмещено на одном лице я слабо себе тогда представлял, но лица точно должны были быть красные от стыда и белые от горя, доааа) после этого мои одноклассники должны были долго переживать, много думать обо мне, уже трупаке, ни есть ни спать от горя (я сам в деццтве частенько практиковал ни есть-ни спать от любви, получалось плохо, но у моих одноклассников должно было получацца хорошо). музыкантам полагалось играть трагичную музыку, которая мне понравилась на похоронах незнакомой бабушки на Мелешкина (в деццтве меня частенько таскали на похороны, я знал в них толк), всем полагалось быть в черном, мне полагалось лежать в гробу очень красивым. как я собирался в 13 лет, будучи страшненьким подростком, лежать в гробу красивым, я слабо понимал, но я должен был лежать непременно красивым, мои длинные черные волосы разметались бы по белой подушке гроба (на самом деле тогда - короткие и русые), мои пухлые губы (на самом деле узкие) были бы трагично сомкнуты, мое тоненькое тельце (на самом деле - пышненькое и упитанное) трогательно бы смотрелось в дубовом гробу.
пока я придумывал себе похороны, я уже и забывал, кто меня обидел, а затем, похихивая, шел в холодильнег за котлетой.
шли годы, маленький Нат становился то готом, то эмо, то "неформал-сам-себе выдумщик" и сценарий моих похорон менялся исходя из субкультыру. где-то в 17 лет я решил, что меня надо кремировать, а пепел развеять по италии. посмотрев горбатую гору, я захотел развеять свой пепел там, где впервые поцеловал девочку, но затем я понял, что ко времени моей смерти тот кривой рог уже снесут к чертям вместе с тем местом, затем я хотел, чтоб мой пепел хранила моя вечная любовь, но потом я посмотрел фильм, где с этим пеплом приключилось кое-что неприличное, и решил, данунах, лучше развеять его над холмами.
в общем, где-то к 20ти годам я подумал, что было бы заебись, если б на моих похоронах никто не плакал. ну, думал я, напишу в завещании так "друзья мои, завещаю вам ебаную кошечку и старый комп 2009го года, и не плакайте на моей кремации, а веселитесь, ешьте, пейте, молитесь и любите, смейтесь побольше в мою честь, шутите убойные шутки-прибаутки, ведь я так любил поржать. ваш Нат". вот, думал я, прочтут мои друзьяшечки и мама это завещание, и сразу же станцуют веселый хоровод в мою честь. ыыыть, - как хорошо я придумал, ай да Натище, ай да молодец, и выхода у них не будет, кроме как шуток нашутить в мою честь да пирожков обожрацца, в нее же)) в честь, в смысле) в мою.
недавно читал я на задолбали печальную историю о том, как девочку тыкали носом родичи в то, что для поминок мамы она выбрала слишком дорогое кафе. "но ведь это ж любимая мамина кафешка!", - сокрушалась девочка. прочел я это дело, сначала подумал, какая молодец доча, как ответственно подошла к выбору места для поминок, все-то о маме знала, и кафешку любимую знала, какая умничка девчонка. а затем меня как долбануло по башке "бляяя! поминки же!! о поминках-то я даже и не подумал". и половину фильма Том-Ям на ферме я планировал сценарий своих поминок, так как колу я всю уже выпил, уйти из кинотеатра мне было еще рано, а фильм меня приближал к тем поминкам с каждой секундой.
короче, поминать меня должны по-любому у дяди Макса. ничо не знаю, за упокой души моей пить только шоколадные ганаши, кутю делать только из шоколадов, никому ни в коем случае не плакадь, всем жрать шоколад и шутить шутки, которые я так любил при жизни. сотрудники дяди Бреннера меня там знают, они тоже меня помянут шоколадом. и тут меня, изрядно уже проголодавшегося от просмотра ебучего Тома-Яма на ферме, посетила гениальнейшая идея - прах! прах-то! в него надо влить шоколад! доаааа, шоколаду в него влить, карамели и мороженого покидать. таким образом моя душа унесецца навеки в шоколадный рай и будет мирно себе летать среди ганашей) сначала я попытался представить реакцию своей диетологини на эту мысль, а потом решил, данупохуй, чо, чего вообще можно ждать от человека, который нарисовал себе лезвием "Кашдог" на руке
похихикавая над собой я кое-как досмотрел Том-Яма на ферме, пожрал, и пошел тогда в камелотег махать мечом, подумав о том, что надо бы однажды запилить постег о похоронах. ну вот и запилил щас, чо)) его было приятно писать, я отвлекся от своих пиздостраданий по поводу насморка, но пойду я фуру доделаю. воот)